Известный акустический бренд «Экофон» рассчитывает расширить свое присутствие в России
Сегодня многие известные зарубежные компании находятся в раздумье: открывать ли свои производства в России. Кризисные явления в экономике, что уж тут скрывать, таят определенные риски. О проблемах, с которыми сталкиваются в России зарубежные инвесторы, мы поговорили с директором по развитию бизнеса «Экофон» (ECOPHON) в Швеции, Финляндии, Франции и России компании «Saint-Gobain» Фредриком ЙЕНСЕНОМ.
— Г-н Йенсен, какова роль акустического подразделения в деятельности группы Saint-Gobain (как известно, «Экофон» является дочерней компанией Saint—Gobain) и ее доля в обороте компании?
— Акустический бренд — один из лидирующих брендов за счет того, что у нас свой уникальный подход к рынку. «Экофон» фокусируется на коммерческих зданиях и сооружениях, а этот сегмент рынка обычно является драйвером для внедрения новых строительных технологий.
Несмотря на то, что с точки зрения бизнеса Ecophon не самый крупный бренд Saint-Gobain, тем не менее мы являемся в большой степени вдохновителями для других подразделений нашей компании в том, что касается развития и изменения рынка.
— Сколько лет вашему бренду?
— Компания была создана в 1958 году, и тогда же появилось первое производство. В конце 1960-х бренд Ecophon стал частью концерна Saint-Gobain. В 1993 году «Экофон» уже вышел на российский рынок.
— Существуют ли у Вас планы по развитию этого направления в России?
— Мы внимательно мониторим состояние рынка в России. Несмотря на то что строительная отрасль переживает определенный спад в связи со сложившейся экономической ситуацией в стране, «Экофон» успешно адаптирует свою стратегию к рыночным реалиям. В настоящее время мы продолжаем внимательно следить за ситуацией на рынке и готовы инвестировать в локализацию производства материалов под брендом Ecophon, как только увидим положительные сигналы.
— А что для «Экофона» является «положительными сигналами» из России?
— В целом сегменты, в которых мы работаем, в меньшей степени подвержены спаду. И основным условием является рост продаж наших продуктов.
Как только сегмент общественной и коммерческой недвижимости, который является основным сегментом для «Экофон», восстановится, мы будем готовы снова рассматривать вопрос инвестиций в производство. У Saint-Gobain в России на данный момент уже действуют 7 высокотехнологичных заводов, производственные мощности для начала работ уже имеются, поэтому, когда мы решим запускать здесь производство, нам не составит большого труда это сделать.
— Какова специфика взаимодействия строительных компаний с архитекторами в России и в Европе?
— Везде, где люди работают и общаются, есть потребность в хорошей акустике. Наша основная задача — объяснить рынку, как преимущества хорошей акустики трансформируются в повышение производительности труда и улучшают самочувствие.
— Применялась ли ваша продукция в проектах именитых архитекторов? Например, в «текучих» проектах знаменитой Захи Хадид — зодчего с мировой славой, недавно ушедшей от нас?
— Насколько мне известно, в России есть только один объект Захи Хадид, и то маленький: это семиэтажный бизнес-центр. С Захой нам, к сожалению, не удалось посотрудничать.
— Как «Экофону» работается с российскими архитекторами и как — с иностранными? В каком случае легче? Когда вас лучше понимают? Есть ли какая-то специфика, какие-то сложности?
— В целом, к счастью, мы хорошо взаимодействуем с архитекторами и в Европе, и в России. Разница — в уровне влияния архитектора на конечный результат, в степени уважения к работе архитектора, к той силе, которой наделен архитектор, и внимании со стороны клиента к нему. И, конечно, в лояльности к тем решениям и спецификациям, которые формирует архитектор.
— Архитекторы архитекторами, но есть дилеры, которые представляют компанию на рынке. Есть ли отличия в специфике продаж ваших материалов в России и Европе? Чем отличается наш российский покупатель от европейского, если говорить о дилерской сети?
— В какой-то степени российский рынок несколько по-иному организован и развит. Здесь дилеры и дистрибьюторы берут на себя немножко иную роль, нежели в других странах.
Некоторые ваши специалисты принимают более активное участие в продвижении продукта. Или даже создают собственные продуктовые решения — есть и такой подход.
Отличие от европейского рынка заключается в том, что в Европе, например, каждый игрок занимают четкую нишу: он либо дилер, либо дистрибьютор, либо создатель продуктового решения, либо конкретный исполнитель.
Если говорить о российском рынке, то компании часто являются и производителем материалов, и дистрибьютором бренда «Экофон», и, собственно, консультантом по акустике.
В Европе такое невозможно: там консультант — отдельно, производитель материалов — отдельно и дистрибьютор материалов — тоже отдельно.
— «Экофон» поставляет брендовый продукт или целую систему звукопоглощения?
— Это целая система. Мы можем даже сказать, что мы продвигаем решения, а не системы. Дело в том, что мы стремимся обеспечить максимальное конечное качество наших решений на объекте.
— Я неоднократно видел ваши стеновые и потолочные системы в вашем специализированном центре в Москве. Но почему-то не встречал их на крупных строительных объектах. Можно ли встретить вашу продукцию на значимых российских стройках? Применялась ли она в Сочи—2014, будет ли применяться на Чемпионате мира в 2018-м году?
— В любом случае, мы занимаем немалую долю рынка. Значительная часть объектов, например, награждена премией Best office awards: это офисы, оборудованные нашими материалами. Использовались наши панели и на Олимпиаде в Сочи.
Значительная часть перинатальных центров по России в рамках федеральной программы, практически все административные здания серьезного уровня (Совет Федерации, Госдума, Московское правительство, Мосгордума, местные областные правительства, здания судов) — это все объекты, где применялась продукция «Экофон».
— Есть ли у вас свои лаборатории, научные подразделения, занимающиеся разработкой новых продуктов и технологий?
— У нас есть центральное подразделение в Швеции. Там сосредоточены как разработка продуктовых решений и технологий производства, связанных с характеристиками самого продукта, так и компетенции по акустике.
Ну и, конечно, мы взаимодействуем с ведущими специалистами по акустике в Европе. Особенно важно такое взаимодействие с учеными, занимающимися вопросами психоакустики (научная дисциплина, изучающая психологические и особенности восприятия звука человеком).
Надо сказать, что мы практически в каждой стране своего присутствия стремимся к развитию отношений с научным сообществом.
— Как влияет низкий курс рубля на продажи вашей продукции в России? Насколько уменьшились объемы продаж в 2014—2015 годах в связи с сокращением объемов строительства коммерческой недвижимости?
— Конечно, курсовая разница влияет на все виды бизнеса в России. Но, к счастью, как я уже говорил, нам повезло: мы работаем в сегменте, который в наименьшей степени этому подвержен. Поэтому в структуре наших продаж произошли весьма несущественные изменения.
Но если ситуация затянется, то влияния кризиса начнем испытывать и мы.
— Не могу не спросить, как Вы относитесь к своим конкурентам на территории России, у которых уже есть здесь свои производства, например, к компании Armstrong?
— Очень хорошо отношусь. Мы всегда рады здоровой, хорошей конкуренции. Надо, конечно, понимать, что инвестиции в производство связаны и с особенностями продукта, с логистическими и индустриальными возможностями, которые возникают у компании.
Тем не менее, я рад тому, что наши коллеги (не хочу называть их конкурентами) приняли такое стратегическое решение и смогли сделать инвестиции в производство своего продукта в России.
На самом деле, иметь конкурентов — это хорошо для бизнеса.
— Какие маркетинговые шаги намерена предпринять ваша компания для продвижения в России своей продукции?
— Это большой и сложный комплекс. Мы продолжим усиливать наши позиции, будем продолжать инвестиции в Россию.
Постепенно наши маркетинговые усилия будут смещаться в сторону цифровых носителей и инструментов, таких как BIM и другие передовые технологии.
— В заключение, г-н Йенсен, позвольте личный вопрос. Что Вам нравится в России, кроме ведения бизнеса?
— Больше всего мне нравятся люди, дружеские связи, которые здесь устанавливаются в бизнесе. Отношения между людьми в вашей стране имеют большое значение, в том числе и в бизнесе.
— А где, кроме Москвы, Вы были, и что Вам нравится, например, из архитектуры?
— Меня всегда привлекала Россия, и, поскольку у меня есть русские корни, когда я стал отвечать за развитие бизнеса в вашей стране, я постарался посетить большинство российских регионов.
Что мне нравится здесь в плане архитектуры? Очень многое. И монументальная Москва, и историческая архитектура Петербурга, и колоритный юг, и культурная специфика Дальнего Востока.
Беседу вел Александр ГУСЕВ, подготовила Елена МАЦЕЙКО